КАЖДЫЙ ДЕНЬ - ПОДВИГ

Дом Лысых Афанасия Григорьевича стоял на берегу, рядом с оврагом, на дне которого по весне бешено неслись к реке Вороне потоки грязной талой воды. С этого места открывались неоглядные дали - поля, огромными лоскутами устилавшие землю до горизонта, кудрявые перелески. Все это так любил созерцать Никита Лысых и рисовать. И отец, обнаружив отсутствие сына дома, знал, где его искать: вот там, на берегу с угольком или карандашом в руке.

Небольшие, с открытку величиной, рисунки проникнуты таким ощущением жизни,что кажутся теплыми на ощупь. А еще мальчик любил уединившись где-то в укромном месте, в стороне от родительских глаз, разбирать и собирать различные механизмы. Руки его словно бы сами тянулись к ним, едва ему приходилось повстречать что-то новое: обязательно вникал в существо механизма. Но имя Никита ему не нравилось, после окончания 7-го класса он заявил родителям, что хочет изменить имя на Юрий. С тех пор его все называют любимым именем.

Будучи комсомольцем, он с товарищами оборудовал избы-читальни, где учили взрослых людей читать. Среди первых он вступил в колхоз. В селе Ковылка в МТС появился первый трактор, Юрию очень хотел пахать колхозную землю. И вот его мечта осуществилась. Он за рулем трактора У-2. Весь поселок Орлов Кирсановского района сбегался посмотреть на диковинку, а мальчишки бежали за трактором с криками и визгами. Первая лампочка в селе тоже у Лысых. Первый радиоприемник - тоже дело рук Юрия и его братьев. У него золотые руки, он может буквально все.

В 1939 году был призван на Краснознаменный Балтийский флот. Кронштадт!.. Первое впечатление преподнес Финский залив с цветной полоской горизонта. Кружат над кораблями чайки.

В те годы не было в нашей стране человека, который с благоговением не произносил слово Кронштадт. Это не случайно. Легендарный крейсер "Аврора" вышел из Кронштадта в Петроград, чтобы подать сигнал к штурму Зимнего дворца. Моряки Балтики уходили из Кронштадта на сухопутные фронты сражаться за молодую Советскую Республику. "Мы из Кронштадта" - мальчишкой смотрел этот фильм по несколько раз. По улицам Кронштадта ходили адмиралы Н.С. Нахимов, Ф.Ф. Ушаков, С.О. Макаров и другие люди, которые прославили Россию.

Все это наполняло черноглазого хлопца Лысых с Тамбовщины особой гордостью: не каждому моряку выпадала честь начинать службу в таком прославленном месте, как Кронштадт. Ему хотелось как можно полнее вобрать в себя впечатления, проникнуться духом, историей этого города. И постоянно,бывая в увольнении, он делал зарисовки всего того, что видел в Кронштадте.

Жизнь матроса связана с кораблем и механизмами. Он моторист быстроходного тральщика Т-216. Юрий знает каждый винтик, понимает, как работает этот сложный механизм. Моторист и корабль, человек и железо стали единым целым. Сердце тральщика - его машина, она дает движение. Увлечение рисованием не оставляет и здесь на службе, в свободное время он делает зарисовки кораблей. Он относился к приборам, как к живым существам. Без конца холил и лелеял их. Лысых был первоклассным специалистом и большим тружеником. Ранним утром, в послеобеденное время,глубокой ночью - когда ни посмотришь, Юрий всегда трудился. Что-нибудь подчищает, смазывает, а то мастерит какую-нибудь деталь под мерный гул ротора. А для души продолжает рисовать.

Подходит к концу второй год службы. Жизнь была довольно монотонной. Подъем, зарядка, учеба на боевых постах. Было раннее утро. Весь экипаж отдыхал, кроме смены, которая несла вахту. Около шести утра взору открылась благодатная картина. Всходило яркое июньское солнце. Море отливало червонным золотом. В голубом небе застыли ослепительно белые облака.

Боевая подготовка в те последние перед войной месяцы была весьма интенсивной. На берегу они были редкими гостями. Главным образом находились в море. Во время увольнения часто он приходил в парк, где на постаменте высится бронзовая фигура основателя российского флота и Кронштадта Петра I. Никита Афанасьевич Лысых уже выучил наизусть строки Петровского наставления личному составу крепости: "Оборону флота и сего места держать до последней силы и живота, яко наиглавнейшее дело". Находясь перед памятником Петру I, не знал он, что ждут его великие испытания, не знал и того, что пророческие Петровские слова "оборону флота и сего места держать до последней силы и живота..." окажутся самыми главными в жизни моряка Лысых.

Он собирался прийти сюда 22 июня 1941 года после дозора. Мог ли моряк подумать тогда, что за тысячи километров от Кронштадта, в штабах фашистского вермахта, уже шла разработка плана войны с Советским Союзом. В плане "Барбаросса" будут и предписания, касающиеся Кронштадта. В директиве Гитлера № 21 значилось следующее: "В ходе операций Балтийский флот русских быстро потеряет свои опорные пункты и, таким образом, перестанет быть боеспособным", а операция в Прибалтике "должна завершиться захватом Ленинграда и Кронштадта".

Кронштадт, крепость на острове Котлин с фортами, и до войны, и в ходе ее, называли огневым щитом Ленинграда. К началу Великой Отечественной войны Кронштадтская военно-морская база представляла собой крупное соединение боевых кораблей, береговой и противовоздушной обороны. Водный район базы простирался на 100 миль к западу от Котлина, до меридиана острова Роджер. Обороняли этот район два дивизиона тральщиков, в состав которых входил и тральщик Т-216, на котором служил матрос Лысых.

Также обороняли район два дивизиона сторожевых катеров, дивизион сетевых заградителей, шхерный отряд кораблей и бригада торпедных катеров. Береговая оборона состояла из трех укрепленных секторов: Кронштадского (артиллерия Котлина, островные и береговые форты со стрелковыми подразделениями), Выборгского и Гогладского, расположенного на нескольких островах средней части Финского залива. Противовоздушную оборону базы обеспечивали 2 зенитных артиллерийских полка и 4 отдельных дивизиона. 19 июня 1941 года в 17 часов15 минут был получен сигнал по флоту: "Оперативная готовность № 2".

Звучит сигнал "По местам стоять, со швартовов и якоря сниматься!". Т--216 медленно отходит от пирса и идет нести корабельный дозор в устье Финского залива. Тральшик нес службу, как обычно. Но чувствовалось нарастание военной угрозы. Был на исходе последний мирный день 1941 года.

Базовый тральщик "Т-216" под командованием старшего лейтенанта Д. Г. Степанова уже третьи сутки нес дозор севернее острова Хиума. С тревогой всматривались моряки в сумеречную даль. Обстановка осложнялась с каждым часом. Без отличительных огней из Финляндии к германскому побережью шли десятки судов. В воздухе появлялись немецкие самолеты. Вблизи наших территориальных вод тральщик Т-216 обнаружил семь неизвестных катеров.

Объявив боевую тревогу, командир повел корабль на сближение с ними, но те полным ходом стали отходить в северном направлении. "Т-216" преследовал их почти до финских территориальных вод.

21 июня 1941 г. по приказу народного комиссара Военно-Морского флота Кузнецова В.Г. командующий Краснознаменным Балтийским флотом Трибуц В.Ф. объявил боевую готовность №1. В 23 часа 37 минут 21 июня 1941года г. флот был готов немедленно отразить нападение противника.

Тихая белая ночь 22 июня 1941 года таила коварные, неожиданные опасности. Близился рассвет. Тральщик Т-216 повернул на обратный курс. Командир решил обследовать район, в котором были обнаружены катера. Ранним утром в 4 часа 50 минут 22 июня на тральщик поступила радиограмма Военного совета КБФ "Германия начала нападение на наши базы и порты. Силой оружия отражать всякую попытку нападения противника". Дозорным кораблям предписывалось уничтожать вражеские суда наличными силами и средствами. Так тральщик Т-216 одним из первых встретил войну в море. Начальник штаба флота в 5:30 22 июня приказал кораблю возвратится в базу, так как он находился без прикрытия. Но радиограмма не дошла до тральщика Т-216 и он продолжал нести дозор и производить траление.

С восходом солнца прозрачная вода хорошо просматривалась с мостика. Сигнальщики обнаружили несколько всплывших мин из поставленного немцами минного заграждения. Справа, слева и прямо по курсу с тральщика Т-216 заметили мины. Корабль вышел на чистую воду, отработав машинами назад. Штурман Н. Н. Петров уточнил место, снял его координаты, и командир послал радиограмму в штаб флота. Получив приказание определить границы минного заграждения, Степанов распорядился поставить змейковый трал. Пройдя полмили, тральщик подсек мину. Но она взорвалась, повредив трал.

Заменили тралящую часть, а через несколько минут раздался новый взрыв, и вышел из строя трал. Пришлось поставить параван-трал. Вскоре за кормой взорвалась третья мина. На этот раз вышло из строя рулевое управление. Устранив повреждения, экипаж продолжил боевую работу. Так с первого дня войны началась боевая служба смелых борцов с минной опасностью. Экипажи тральщиков называли пахарями моря.

Со стороны финского берега появились самолеты-бомбардировщики. Они шли на небольшой высоте курсом на "Т-216". Когда тральщик открыл огонь, самолёты набрали высоту и, сбросив беспорядочно серию бомб, удалились в северном направлении. Позже в штабе флота получили радио от командира Т-216 о том, что в что в девяти милях милях севернее маяка Тахкуна взрывом мины уничтожен трал, в 16:45 от тральщика пришло донесение, где прямо указывается, что в 9–12 милях северо-западнее маяка Тахкуна выявлена минная банка, поставленная,минувшей ночью. Но донесение не было учтено. В ответ на первое донесение начальник штаба КБФ в 10:25 приказал командиру Т-216 "протралить подозрительный район", а около 16 часов поступило второе приказание о немедленном возвращении в Таллин, что он и сделал в 23:30. На этом несение корабельного дозора в устье Финского залива прекратилось.

Враг всячески препятствовал тральным работам. Экипажи тральщиков атаковались и с моря подводными лодками и торпедными катерами, и с воздуха. Каждый день был подвигом.

Были и светлые белые ночи, когда за несколько десятков метров были видны плавающие мины. Весь свободный от работы экипаж отпихивал их от корпуса тральщика. Это непередаваемое словами состояние опасности. А ветер был злой. Луна плыла в небе, то ныряя в облака, то сбрасывая с себя их клочьями. А были и темные ночи, когда не видно ни зги. Ни луны, ни звезд - только черное пространство вокруг. Только стук дизелей и свист ветра. И узенькая полоска гагабортного огня, которая указывала на место идущего впереди корабля. Это была единственная освещенная бойница в черной громаде ночи.

Тральщики идут в кильватер, идут без тралов, так быстрее доберутся. Только стучат дизеля: "Так быстрее, так быстрее... "А ночь простерлась такой неизведанной черноты, что кажется, никакому свету не пробить эту стену мрака. Идет тральщик, покачиваясь на волнах, форштевнем раздвигая черноту. Идет тральщик - это стальная коробка, которая вместила в себя матросские жизни. То и дело с тральщиков сигналят: "Конус". Это означает, что нужно "Застопорить ход и, дав полный назад, удерживаться на месте". В тралах - очередная мина. Снова выполняют свою работу Т-216.

Вот она война, это недосып, много тяжелой работы, много шуму, и конечно, гибель, гибель судов и людей. А затем в обратный путь, в мрак и неизвестность Финского залива. Люди уже вторые сутки были без сна и отдыха, но каждый трудился без устали.

Особенно много дел у мотористов, машинистов, электриков в промасленных комбинезонах, тщательно проверяли свои заведования, осматривали каждую деталь, каждую гайку и болт. Пока материальная часть не приведена в полную боевую готовность, они забывают о сне, отдыхе, еде. Откуда только берутся у людей силы и энергия! Но ведь иначе и нельзя. Корабельные двигатели работают с огромным напряжением. В море, особенно во время налетов вражеской авиации и при артобстрелах, приходится то и дело менять ход.

При шторме крен корабля достигает 40 градусов, значительно возрастает давление на некоторые подшипники. И если в бою откажет какой- либо маслопровод, нарушится смазка, подшипник перегреется. Тогда ничего не остается, как выключить агрегат. А чем это грозит в боевой обстановке, каждому ясно. Вот это и заставляет самозабвенно ухаживать за техникой и дизелями Лысых Юрия Афанасьевича.

Курсом зюйд-ост прошли форватер, поворотили в нужном месте. Пошла килевая качка, а впереди минные поля. Отказал левый двигатель. Теперь, когда работает один двигатель, тральщик Т-216 стремиться вырваться из рук штурвального и опасно развернуться правым бортом к волне. Достается мотористам, но меры приняты быстро. Моторист Лысых отсоединил штоки, пустил дизель на семи цилиндрах. Вдруг пространство ночи заполняет грохот взрыва. В быстро убывающем свете видно, как впереди носом в воду уходит корабль и сыплются в разные стороны обломки корабля. Т-216 застопорил ход и начинает трудную работу спасения. Команда вытягивает из беснующейся воды человека за человеком.

Тральщики выполняли разнообразные работы:
несли дозорную службу, производили поиск и уничтожение подводных лодок, ставили мины, перевозили войска и грузы, а также использовались для огневой поддержки.

Только за период июня - августа 1941 года овровцы в 35 эскортах провели за тралами 60 подводных лодок. Этот успех достался дорогой ценой: при обеспечении вывода лодок погибли, подорвавшись на минах, базовые тральщики "Т-212" и "Т-216". Часть экипажа Т-216 осталась чудом жива. Все, кто остался в живых, служили в береговой обороне, охраняя подступы к Ленинграду. А фронт между тем приближался к Ленинграду. Эти два города был всегда связаны друг с другом и по воде, и по льду, и по воздуху, всегда сражались плечо к плечу. Блокада. Оборона Кронштадта была круговой. Ее осуществляли батареи отдельных артдивизионов, расположенных на фортах.

Морские форты - инженерные сооружения из насыпного грунта и железобетона вокруг острова Котлин. Форты 15-го артдивизиона Кронштадтского сектора, где служил матрос Лысых- это тесные внутренние дворики за гранитной аркой с медными литерами на камне батарея № 2, "Батарея №4, Зверев, 1857 год", батарея №6. Это приземистые мрачные казармы, без окон, продолговатые строения боевых погребов, скрытые от постороннего глаза под земляным бруствером. В этих погребах лежали снаряды. С бруствера открывается вид на другие форты- слева и справа в одну линию выстроились еще шесть северных фортов.

Жизнь в бетоне сказывалась на здоровье. Стены в кубриках зимой иногда леденели, несмотря на отопление, а летом оттаивали. Немцы мечтали сравнять Ленинград с землей, а Кронштадт - водой.Балтика была в огне, блокада в сердцах. Но город - крепость сражался, не дрогнули форты, не замолчала артиллерия.

Небо хмурилось. Шквалистый ветер гнал на форт полосы дождя вперемежку со снегом. Тоскливо кричали чайки,касаясь крыльями волны. От этого крика было муторно на душе. Усталость валила с ног, глаз смыкались.

Ели наспех из алюминиевых мисок прямо на огневой позиции. Надев бескозырки, расстегнув ворота шинелей, чтоб видна была морская душа, 15-й артдивизион с криками "Полундра" бил и бил врага. В воздух взметнулся фонтан грязи и дыма. Через несколько секунд такой же фонтан поднялся слева. Стрельба не прекращалась до тех пор, пока не умолкала батарея противника.

Каждый день был подвигом... В это тяжелое время Лысых Никита Афанасьевич вступает в ряды Коммунистической партии, о чем пишет письмо родителям.

Это письмо с фронта и ответ на фронт опубликованы в районной газете города Кирсанова Тамбовской области.

Часто в голове Юрия Лысых вертелась фраза "Оборону флота и сего места держать до последней силы живота, как наиглавнейшее дело". Ни в одном воинском уставе не существует команда: "Коммунисты, вперед!" Но любой балтиец знает, что в годы войны она звучала часто. Выдержал коммунист Лысых непрерывный грохот орудий, свист осколков, предельное физическое напряжение, не раз пренебрегал смертельной опасностью, не покинул своего поста. Много раз моряки Кронштадта с честью выполнили свою миссию: сохранили Ленинград, Балтийское море ни на минуту не было немецким.

Жизнь в бетоне и голод сказались на здоровье. Часть своего пайка моряки отдавали голодающим Ленинграда, а сами были дистрофиками, но сила духа была велика. 900 блокадных страшных дней... После снятия блокады служил на минном тральщике до 1946 года.

Морской пахарь Балтики Лысых Юрий Афанасьевич снова в строю. Сны витали над кораблем, покачивающимся на волне. Кружили в сером небе чайки. А он на вахте, глядя на волны думал, что он выходец из деревни, сын крестьянина, пахал колхозную землю до войны. Полюшко родное, политое потом, а теперь и кровью. Уцелели только звезды да радуги. Теперь приходится пахать море от вражеских мин как на обмолоте. И опять каждый день был подвигом. Еще два с половиной года после снятия блокады моряки, экипажи тральщиков рисковали своими жизнями. Гибли корабли, гибли моряки.

После войны коммунист Лысых Юрий Афанасьевич работал в Монголии, а затем трудился в морском городке Анапа. С гордостью он носил медаль "За трудовое отличие".

Вновь на места боев, он ездил к 30-летию снятия блокады Ленинграда. В дальнее плавание уже ушли многие однополчане. Какое-то щемящее чувство было, когда он ходил по той земле, где шли бои, вспоминал друзей. Был на фортах, на узкоколейке, на которой росли уже деревья. И не узнает мой дядя Лысых Юрий Афанасьевич, что в Кронштадте стоит памятник морякам минных тральщиков Балтийского флота, погибшим во время исполнения воинского долга.

Кем бы ты ни был, ты должен побывать на поле боя, если не буквально, то душой, чтобы засеять поле своего сердца, души своей семенами вечной памяти. Каждый день экипажей тральщиков был подвигом!

Бакураева Людмила Евгеньевна.
Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript

Комментарии

Оставить комментарий
Имя:
Email:
Тема:
	Пожалуйста, введите проверочный код, который Вы видите на картинке.